Бабушка заплакала
и сестра заныла...
Как обычно, страху-то
понагнали было.
Почему протестные?
Почему не смирные?
Видимо, неместные...
Явно не из Мирного.
Что им надо, бабушка?
Вы ли не раскаялись,
что пекли оладушки
для иного Сталина.
Тихо ненавидели,
а на людях делали
вид, что он - невидимый...
Почему ж - с отделами
снова к Вам приехали,
что еще не нравится?
Мы лояльней Смехова
на Таганке таинства.
Пионер я истинный.
Принят в первой партии.
А сестра - в комиссии
по игрушкам с хартией.
Папа-мама трудятся.
Хорошо работают.
И ни с кем не судятся.
Никого не трогают.
Ах, Серега в Турции.
Так ведь он с родителем -
дядей конституции
на любимом кителе.
Бабушка! Не плачьте Вы!
- Мне за вас, родимые,
страшно! ведь упрячут вас
за свои гардины и
пропадёте, сгинете...
И опять - в рыдания.
Только очи синие
на огне страдания.
Почему приехали?
Объясните, бабушка!
...Тишина, как не были.
И сестрёнка-лапушка.
Лишь глазёнки мокрые.
Да игрушек - Дания.
Почему мы добрые?
Почему не Сталины?
К ним бы не приехали.
Нимбы золоченые.
Под такими вехами
можно быть учеными.
...Бабушка, давайте уж
как-то вместе двигаться...
- Нету больше Галича.
Александра Гинзбурга.
|