МУЗЕЙ И ЧАЯНЬЯ ИНОГО

Да, интересно прикоснуться
порой к реликвиям времён
и как бы сердцем встрепенуться
под шорох боевых знамён.

А если - Дом-Музей, Квартира,
словно у Чехова да и
у Пушкина не как кумира,
но как приятеля Земли,

то зришь почти с благоговеньем
на этот давний обиход,
где Достоевский вдохновеньем
прикроет фабрику свобод.

Любой музей - шкатулка века,
в котором жили господа,
и стать таким же человеком
нам невозможно без труда

не над собой, так хоть над словом,
что упадает на экран,
и ты причастен тем основам,
на коих созидаешь храм

своей поэзии и прозы.
Как долговечен будет он?
У экскурсантов есть вопросы?
Или всё ясно, как бетон?

У Маяковского в Багдади
(давно уж Маяковски) сруб
напоминает не тетради,
но конуру, что сбыли с рук.

Вот так он сделался собакой.
И пусть огромный павильон
там по соседству с аммиаком
советских пламенных "МОЁ!"

нам демонстрирует иное:
уже всё ясно почему
Владимир из ковчега Ноя
стал знаменит на всю страну.

...Мадам Тюссо, я не любитель
пусть самых точных манекен.
Сегодня явный тайнозритель
мне показал иной рефрен

надежды на свою особость,
что удостоилась литья
"Фигуры", сброшенного в пропасть
на курсах общего нытья

не о своем энтузиазме.
В музее невозможно жить.
Там тоже "разделяй и властвуй"
заставит чепчик перешить,

я чаю не музеев - жизни
и после смерти, что придет
и всех врагов умоет в Жиздре
под общий пролетарский слёт!..

Всё шепчутся по закоулкам,
всё лепят из моих страниц
такую мелкую фигурку,
что в микроскоп иных больниц

не разглядишь... Спасибо, други.
Так лучше, чем мадам Тюссо...
Уж коль вы дьявольские слуги,
мы вас закроем в колесо

не обозренья (оборзенья
от высоты и вида вниз),
но лишь библейского знаменья
великих давешних седмиц.

Вот там барахтайтесь, пожалуй,
пока Господь освободит...
Музей не принимает жалоб.
И не торгует залежалым
товаром под иной вердикт.