№ 11.

Как заповедь под номером одиннадцать,
Замкнувшую на мире совершенство,
Твердим мы к месту и не к месту,
Что Гений и Злодейство несовместны!

И Гений, уж куда там до злодея -
Творец святой, опутанный в порфиру,
Ткань домотканную с утоком покаяния
Из глаз истории слезит притворной лирой!

Конечно, кто на ум? Товарищ Пушкин.
Он есть бретёр, картежник, сладкий бабник.
Он гордостью арапа забивает пушку -
Молочный радостный избранник!

Он цену знал себе. Вот правда!
Исполнив гениальность, позабыв о главном,
Всю дружбу юности пропел о царскосельском,
Он плакал на последнем...

Есть суд - Цветаевский из чёток -
Он был Вселенной, притянул ничто.
Согласно лунам – бесконечно влажным
Из красоты Наташинской – зеро!

Итак, есть Пушкин, возжелавший Красоты.
Как Андерсен – из сочинённых сказок.
В постели – стон из немоты.
Живот под кружевом. Мадонна с женкою
В Гостиничных приказах!

Не выбрал просто женщину, жену.
На поприщах запутала гордыня.
Он посчитал – Пииту - жадный, - одному
В постелю страстно - женскую святыню!

Так много всяких теорем дуэльных -
Он сам придумал Пасквиль. Он хотел.
Он позлодействовал на Белом Свете Этом!
Таков для Гениев удел!