***

Я брёл домой. Был жаркий майский день.
Полуденное солнце тень пожрало.
Сам воздух спал. Не пели птицы – лень.
И лишь цикады небо раздражали.

Я был почти один. Поодаль тихо
И незаметно грусть моя кралась;
Опутала, как муху паучиха,
В свою ловушку заманить стремясь.

Я знал теперь: Она меня не любит,
Да и не собиралась никогда.
Надежда в том, что светлый день наступит,
Бесследно утекала, как вода.

Я размышлял, что нет на свете счастья,
Пока на остановке ждал трамвай.
В душе лил дождь – ужасное ненастье…
Но вдруг я за спиной услышал лай.

Взглянул назад и сильно удивился:
На самом солнцепёке пёс лежал.
Хвостом вертел, от радости светился,
Ворон нахальных взглядом провожал.

Он счастлив был. Хотя бы и бродяга,
И блохи в грязной шерсти завелись,
Но рад был тем, что жив, пусть и собакой.
Он словно звал: «Со мной развеселись!»

И тут я понял, как же был смешон
В своей больной, придуманной печали.
«Ах, как же! Дохну от тоски! Пижон!» –
Мне в голову настойчиво стучалось…

Я вспрыгнул на трамвай. Был тёплый вечер.
Клонящееся солнце тень растило.
Сиренью воздух пах, и пели птицы.
И счастье мою душу золотило.