Воздухъ

Мне дым отечества и сладок и претит.
Иначе для чего его сжигаю?
Я умираю от его плети,
Оно мне шепчет: Тише, дорогая!

Идём, я покажу тебе звезду,
Когда умчимся дальше в поднебесье!
Я проклинаю по шоссе езду,
И бюрократию, и прочее, что бесит.

Спалить бы всё: и сёла, города,
Чтобы дышать безумною любовью.
И вдруг Москва как Вавилон бы пал,
При заданном физическом условье.

Мне дым отечества и сладок и гнетёт
Своим удушьем, водородной бомбой.
Когда я вижу наших дядь и тёть
Всегда вещающих с таким апломбом,

Как будто не они сожгли приют
Собак, детей и стариков вчера же.
Сегодня вместе все едят и пьют
Заваренную ими в чане кашу.

Мне отвратительно смотреть на тех,
Кто вор в душе, но обитает в думе.
Тот дом терпимостей, почти утех,
Для мерзких гадких толстосумов

Так пусть же эта родина сгорит
Со всеми, кто прописан в преисподней.
Мне дым отечества – гидроперит,
где полыхающих объектов сотни.

По всей стране. Не хочешь, не гляди.
Не верь, не бойся, и молись усердно.
И сделай вид, что у тебя отит,
Ты – нищеброд, дурак, умишком бедный.

Не закаляй свой ум и тело, нерв,
Борись за выживание в объедках.
Мне дым отчества – оплот великих стерв,
Где птички перелётные на ветках,

Изображая самых дивных пав,
Поют, выводят сказки голосами.
Когда моё отечество упав,
Кричит, чтоб мы себя спасали сами.

Однажды дымом этим задохнусь,
Отложит нос и в голове прояснит.
Вернётся то, что навевало грусть
И всё случится словно в старой басне.

Так будет всё чадить, сгорит дотла,
закроет пеплом небо наше, звёзды.
Не хочешь совершать навеки зла,
Так перекрой в отечестве весь воздух.