Продолжение Наумиады

Прошу заранее прощенья
За подступивший к сердцу стих
И за длину стихотворенья.
Я сроду не писал таких.
Мы здесь собрались на досуге
Отметить славный юбилей.
Я расскажу о лучшем друге,
А ты, Наум, пока налей.
Я нашей дружбой с ним доволен
Без зависти, обмана, лжи.
Я с ним в одной учился школе,
В одних бараках с ним я жил.
В одних мы с ним купались водах,
В один заглядывали лес.
И, подрастая год от года,
Имели общий интерес.
Порой охватит ностальгия...
А то сойдёмся мы вдвоём
И вспомним: там живут другие -
На много лет и под ружьём.
Тут нами (каждый был везучим)
Чем во дворе гонять собак,
Был рыбный промысел изучен.
Кто в эти годы не рыбак?
В болотах карасей ловили.
Частенько был улов немал.
А что до рыбки в Оккервиле -
То даже друг мой не поймал.
Её там не водилось вовсе,
Там даже ёрш не проживал
Зато позднее, на Вуоксе -
Уж там друг шороху давал.
Лет отроческих был приметой
И верным спутником футбол.
И друг в игре прекрасной этой
Чуть сам себя не превзошёл.
Он был защитником толковым,
В воротах Хомичем стоял.
Он только брату с Кошенковым
На стадионе уступал.
И мяч футбольный постоянно
Ему и явью был, и сном.
Не зря был прозван Симоняном
Среди подростков на Лесном.
Совсем понятен и не труден
Был каждый труд для наших рук.
Мы не Обломов и не Рудин,
Мы просто Михин, просто Брук.
Работу мы познали рано,
Такое близко было всем.
И были мы не хулиганы,
Но и не ангелы совсем.
Хоть хулиганский мир едва ли
Для долгоруковских был нов,
Но нас шпаной не называли,
Как яблоновских пацанов.
Ведь оскорбить без оснований
Мог разве только лютый враг.
Но иногда на котловане
Случалось что-то вроде драк.

Запретный плод и нам был сладкий.
Я в исповеди не совру:
"Бычки" курили мы украдкой,
В сушилке резались в буру.
Он и сейчас играет чётко.
Азарта много в нём, огня.
Любого выставит в два счёта,
И даже иногда меня.
А вот спиртным не увлекались.
Когда семнадцатый нам шёл,
В компаниях мы ухитрялись
Вино выплёскивать под стол.
Мы в трезвом духе вырастали.
Я к этому скажу одно:
Теперь выплёскивать не стали б,
Но меру знаем всё равно.
Потом - работа на "Прогрессе",
Потом - подался я в моря.
Мне время память не завесит,
Всегда в душе был с другом я.

В те дни в поэзии был весь я.
В стихах кипели шторм и шквал.
Мой друг встречал меня из рейса
И снова в море провожал.
О, море - без конца и края!
То - бездна, то - волна горой.
Душе отрадна жизнь морская,
Но жертвы требует порой.
Быт моряка суров и труден.
В надежде встреч вся жизнь твоя.
Но море упрекать не будем
В том, сто проплавана семья.
Вовсю ветра в снастях свистели.
Страстей запутался клубок.
В чужой, во временной постели
Была потеряна любовь.
А друг так другом и остался,
Бедой со мною жил одной,
Жениться только опасался,
Чтоб не случилось, как со мной.
К тому же, он был вольной птицей,
А жизнь женатых нелегка.
И он задумал не жениться
Хотя бы лет до сорока.
Но сорок разве за горами?
Года, что прожиты, малы.
А мы в пути не загорали,
Мы вкалывали, как волы.
Вся наша жизнь трудом богата,
А друг в работе был рисков.
Как я в угрозыске когда-то -
Без выходных и отпусков.
В него традицией законной
Труд вместе с генами вошёл:
Отец, рубака Первой Конной,
На отдых в семьдесят ушёл.
Неумолимо время мчится,
Хоть и не прост житейский путь.
Ходили, помню, мы учиться
"Чему-нибудь и как-нибудь".

А к школе путь в мороз длиннее.
До нас автобусы не шли.
От стужи пальцы коченели,
А ноги - словно костыли.
Но ни метель, ни злая стужа
Остановить нас не могли.
Нам этот трудный путь был нужен.
Мы шли вперёд. Учиться шли.
Идём, поём под вой метели.
Да так поём, что в глотках хрип.
И ведь почти что не болели.
Когда бы так сегодня пели,
То сразу б - ОРЗ иль грипп.
Куда в широтах наших деться
От вьюжных и метельных зим?
Идя из школы, обогреться
Мы заходили в магазин.
Погреемся, обсохнем малость
И - легче до дому шагать.
К тому ж, до дому оставалось
От корпусов - рукой подать.
Не всяк предмет любили сильно.
История - всего милей,
Так как была нам Нин Васильна
Милей других учителей.
Вдруг выплывут, как из тумана,
Кто нам помог осмыслить мир:
Наш Пётр Саныч, Лидь Иванна,
Иван Григорьич - "штрих-пунктир"...
Всем им от нас поклон глубокий,
И, чтобы совесть меньше жгла,
Пусть нас простят за двойки,
За шалости не ради зла.
Познали в школе мы культуру.
Мир книг с любовью принят был.
Я обожал литературу,
Наум историю любил.
Из класса в класс. Мы познавали.
Чтоб факел знаний не погас,
Мы наши знанья развивали,
И перейдя в рабочий класс.
Он и сейчас горит наш факел.
Пройдя сквозь гром житейских гроз,
Отбили мы судьбы атаки.
Я отучился на истфаке,
Друг пофессионально рос.
К наукам точным и неточным
Имел он свой особый вкус.
В любви же был - студент-заочник,
Освоивший начальный курс.
Где с новой силой, духом новым
Способный, хваткий ученик,
Азы любви, семьи основу
Он прилежанием проник.
Потом он приобрёл сноровку,
А с ней - и чёрт ему не брат.
Прошёл успешно стажировку
У тех, кто раньше был женат.
Всё превзошёл мой друг, однако,
От скромности слегка устал:
Теории семьи и брака
Учить друзей женатых стал.
Он был, как из другого мира.
О доме много знал со слов.
Но... годы мимо, дети мимо.
Берёт в полон беспечность снов.
Слегка упитанный мужчина,
Нет ни сединки в бороде.
Чем не жених? Своя машина,
Есть грамота за ДНД...
А мир семейной жизни светлой
Был перед ним во всей красе.
Достиг он "положенья в свете",
То бишь, женился, как и все.
Чем мы старее, тем мудрее,
Тем крепче дружбы существо.
Друг у меня крестил Андрея,
А я Артёма у него.
Семейный опыт жизни личной
Заменит нам примеров сто.
Так в деле, что и знал отлично,
Глядишь: ан качество не то.

Живя, приумножаешь опыт.
Нам лучший спутник в жизни - труд.
Ещё по ней нам много топать -
Все навыки с трудом придут.
Он знал: успех не за горами,
Не опускал в работе рук.
И рядом с нами, докторами,
Стал сам, как кандидат наук.
Блажен, кто понимает шутку
И дружит повседневно с ней.
С ней страшное не так уж жутко,
А радостное - веселей.
Но шутки в сторону. Мы рады
О друге свой продолжить стих.
Но друг - глава семьи, и надо
Не только про него - для них.
Цвети и хорошей, Ирина.
Люби жену свою, Наум.
Я к вам пришёл как друг старинный.
(Почти "старинный сват и кум").
Пред вами широка дорога;
Как говорится, путь далёк.
Пять лет прожить не так уж много,
Но всё-таки солидный срок.
И этот срок не плохо прожит,
Чего желаю вам и впредь.
В пять лет вы молодые всё же,
И не стремитесь постареть.
В приличной собственной квартире,
Иметь такую каждый рад,
Живите в радости и мире.
Пусть вас невзгоды не страшат.
Живите для семьи, для дома.
Для этого вам стоит жить,
В мужчину вырастить Артёма,
Ещё кого-нибудь родить.
Ну, в этом вам и карты в руки.
От счастья пой, в беде не плачь.
Сто лет вам жить в согласье, Бруки.
Любви вам и во всём удач!

1985