Сирота

А вот и Тросхавн! Время промелькнуло, как сама жизнь! Плавно входим в бухту Торсхавна.
Остров очень напоминает родные места моего города. Бухту запирают, оставляя вход и выход.
Сам городок не велик. Вытянут вдоль гористого берега, на котором не видно какой-нибудь растительности, типа леса или, на крайний случай, редкого кустарника.
Домики очень аккуратны. Но много серой и тёмно-серой краски. Отдалённо напоминает нашу окраину города. Больших домов немного, но и те не слишком высоки. Посреди города церковь в модерновом стиле. Рейд пустой, а за волнорезом стоит несколько судов, в том числе наше гидрогеологическое судно. То и дело снуют, словно скользят по льду конькобежцы, туда-сюда красивые белые паромы.
Подходит лоцманский катер. Вся наша команда на палубе. Сквозь любопытных взглядов проходит лоцман. Его лицо мне очень напоминает одного нашего знакомого из «Огонька» шахты в Якутии, где я родился и провёл своё бесшабашное детство. Он был человеком скромным, даже стеснительный, но с большим внутренним достоинством. Таким же мне по поведению показался и лоцман.
Судно делает разворот на 360 градусов, - и замирает. Ждём транспортный катер. Наконец он подчаливает. На борт поднялся ещё один человек, небольшого роста, с узким орлиным носом, добродушный и слегка навеселе. Немножко изъясняется на русском. Это было приятным. Охватила гордость за наш русский язык!
Буфетчица между тем понемногу тяжелеет. Последние краски сходят с лица, живая мимика исчезает. Её заменяет страдальческая старая маска и восковая бледность. Глаза закрыты. Поднимается температура тела. Больная тихо-тихо стонет. Помогаю собирать её. Наконец всё готово.
Носилки тоже старенькие, поржавевшие, порванные и заштопанные много раз наспех. Когда начинаем спускать, появляется проблема: ногами вперёд нельзя, потому что так выносят покойников. Корабельные трапы до того круты и узки, что головой вперёд получается головой вниз, причём настолько покато, что больная чуть не сползает с носилок, когда идём парадным трапом. Буквально подлезаю под носилки и обеими руками страхую больную.
Теперь не хватало уронить её в море!
На конце трапа больную чуть не убило металлической подвеской, на которой крепится цепь трапа. Из-за качки она ходит ходуном. Беду удалось избежать, опустив носилки предельно низко.
Я, как бес из сказки, скрючился под ними, но рук с носилок не убирал. Перегрузка больной в целом прошла удачно. Сопровождать поехал хирург. В ожидании, когда он приедет обратно с носилками, стою на палубе.
Мимо шмыгают юркие катерки, за рулём некоторых совсем дети, идут громоздкие паромы.
В прозрачной морской воде беспечно, с радостью, играют медузы - красивейшие создания моря. Полупрозрачные, они распускают и убирают свой купол, двигаются, не торопясь, без рывков. Их как будто гонит течением. Купола их помечены четырьмя красными кольцами. У некоторых большой зелёный, словно изумруд, крест, и они мельче кольчатых.
Люди также не уходят с палубы и с огромным интересом наблюдают за созданием природы. Мудрость природы видна во всём: в расцветках свинцового, с зеленой проседью, неба и морской воды, ею уникальных таких созданий, как немыслимых для рассудка человека обитателей рек, морей и океанов - это её неумолимый труд, который для человечества остаётся неразрешимой пока загадкой. Как это удалось Божественной природе?
Люди бесконечно устали от трёх месяцев созерцания льда, воды и неба, и теперь рады посмотреть, на близкое, такое похожее на наше, Мондомырское побережье.
Вечером сидим с хирургом. Доктор очень устал. Предыдущая ночь была такой же бессонной.
На досуге кратко рассказал о себе. Сын геолога, мать – палеонтолог. Он и брат выбрали медицину. Погодки. По сообщению с берега, с братом произошло несчастье. Возможно, погиб. А были очень дружны – не разлей вода. С 12 лет работал у отца в геологических партиях. И, наверное, стали бы геологами, но судьба распорядилась иначе. Он, похоже, с городов А-ов или Л. Не то по внутренней склонности, не то по наущению взрослых стали врачами – очень хорошими врачами. Душой и сердцем преданные делу. Оба нашли себя, так как походили друг на друга характерами. Хирург поведал то, что у них даже руки одинаковые.
Я уж не стал говорить о своём увлечении. Скромно умолчал о своей любви к геологии и палеонтологии.

Продолжение...