Опаленные войной. Гл 3 - 1. Егор

ОПАЛЁННЫЕ ВОЙНОЙ.
(ВОЕННАЯ ИСТОРИЯ МОЕЙ СЕМЬИ)
Повесть в очерках.


ГЛАВА 3-1. ЕГОР.

Поезд шел на запад, гремя сцепами вагонов и стыками рельс…

Егор сидел на перевернутом ведре и, в приоткрытую воротину крытого товарного вагона, куря папиросу, смотрел на проносящиеся мимо леса уже средней России. Литерный состав мчал военных от края до края великой страны.
Четыре года назад Егор ушел из дома на службу в Красную армию. В 1937 году торжественно из колхозного клуба, призывник Егор Иванович Широков отправлен в Лотошино в военкомат по очередному призыву. На проводах братья и сестры. Нет только Дусиного жениха Федора, он как раз должен вот, вот вернуться со своей службы отдав защите родины четыре года. Все надеялся, что увидятся, справят свадьбу Феньки Русакова и старшей сестры Евдокии, но ожидаемого не произошло… в неделю разминулись парни.
«Так и не удалось никого повидать» – размышлял Егор, проносясь в литерном по Рязанским просторам, понимая, что в бой они могут вступить уже завтра после разгрузки. Всего за пять дней их поезд долетел от Читы до столицы. Небывалая скорость. Литерный пропускали все встречные, и даже попутные, составы. На борту этого литерного были танки вместе с экипажами Борзинского моторизованного корпуса, который срочно перебрасывался под Москву для организации контрнаступления и уничтожения фашистов под Смоленском. Скорость погрузки была такой, что технику даже не стали покрывать брезентом. От этого остовы танков были потемневшими от копоти паровозов. Ставка тогда еще надеялась удержать немца под Смоленском, не пустить его в Подмосковье. Ради этого Жуков был отправлен на фронт. Ради этого непрерывной вереницей шли литерные составы с востока на запад.

Быстро пролетели четыре года службы Егора. Уже летом домой. Уже летом домой… вплоть до 22 июня душа Егора грелась этими мыслями. Отменила судьба Егору его путь домой с ратной службы. Впереди у Егора была война.
До службы, с трудом доучившись в семилетке, Егор сразу стал работать в колхозе трактористом. К неполным двадцати годам он был уже опытный тракторист, не смотря на молодость, вдумчивого и ловкого парня ценили в хозяйстве, как собственно и всю его большую семью. Евдокия к тому времени была уже бригадиром полеводческих бригад, а брат Алексей вовсю помогал кузнецу в кузне, что на деревне было очень почетно. Трактор, Егорка, знал до винтика, мог разобрать и собрать за сутки. Что частенько и приходилось делать как молодому. Конечно, именно поэтому военная специальность была определена у него заранее. Так он и служил все четыре года водителем-механиком танка Т-26 в Забайкалье, в Читинской области в Борзинском моторизованном корпусе, приблизительно в пятидесяти километрах от Китая. И конечно мечтал вернуться на родину в родное Кушелово.
Москву их литерный пролетел без остановки по окружной, и ночью, видимо для того чтобы меньше мозолить глаза немцу, который, не смотря на август, уже вовсю рвался к столице, пытаясь занять небо. Все события по разворачиванию их части в боевое положение происходили максимально быстро. В полдень следующего дня их танки уже стояли на краю леса, и экипажи проверяли технику перед предстоящим маршем. Т-26, еще с бензиновыми двигателями не очень хорошо показали себя в финскую войну сорокового года, несмотря на то, что по вооружению, с новой пушкой – сорокапяткой, они были сильнее немецких и финских танков на тот момент, сгорело их на заснеженных карельских дорогах несколько сотен. В их соединении других машин просто не было. И хоть тыловые службы их корпуса были еще где-то в пути, машины были проверены, заправлены, с полным боекомплектом. Осталось только замаскировать их на окраине леса и ждать приказа. Марш объявлен в ночь на послезавтра. До того мыться, бриться, готовить оружие и технику.

Войска сосредотачивались перед большой битвой. Через поле было видно, что в соседнем лесу также маскировалась техника неких подразделений, а по дорогам то и дело шла пехота. И большая пехота, размером не менее полка. И малая пехота – со взвод… роту. Пехота шла и шла, потом опять шла и шла. Параллельно и в промежутках между нестройными коробками пехоты передвигались артиллерия, иногда танки. И, не было войскам ни конца, ни края. «Ну и сила прет. Свернем мы теперь немцу голову. Разве можно устоять против такой громадины людской.» - думал Егорка. Никогда не наблюдая такого количества войск Егору казалось, что все вооруженные мужики Великой России собираются на страшный кровавый пир.
На намеченную ночь марш был отменен, а утром объявлено, что наше соединение поступает в резерв. И когда мы окажемся на фронте стало неясно. Солдат не может быть не доволен приказом, но бойцы заметно расстроились об отсрочке встречи с захватчиками, которых вот-вот должны погнать на запад. Не могли солдаты знать, что их соединение придано в резерв Жукову для формирования ударной группы готовящегося наступления. Пружина будущего, неожиданного для врага, сражения взводилась для скорого мощного выстрела.

19 августа 1941 года 10-я танковая дивизия вермахта, шедшая в авангарде 46-го мотокорпуса 2-й танковой группы Гудериана, заняла Ельню. Занятие фашистами маленького русского городка образовало на карте выступ, зуб в нашей обороне. Жуков хотел этот зуб обломить и, может быть на его обломках развить дальнейшее наступление и изгнание гадов с земли русской. При этом Георгий Константинович конечно понимал насколько уже была ослаблена и обескровлена Красная армия. Надежда только на сибиряков. С этого момента и началась наспех подготовленная наступательная Ельнинская операция 1941 года под командованием Георгия Константиновича Жукова.

Недолго резервы прятались по лесам. Уже через несколько дней 2го сентября Егор мчался по урезу поля, пробивая гусеницами бруствер немецкого окопа, когда из крупнокалиберного пулемета был пробит бензобак танка. Первые секунды пламя облизывало лишь бензобак, но очень быстро огонь перебрался на двигатель танка, и машина вспыхнула факелом. Танк резко остановился. Внутренности танка немедленно наполнились дымом. Егор откинул люк и как на тренировке начал прыжок из машины… В этот миг о броню танка с бесконечным звоном ударил снаряд. У Егора загудело в голове, и в полете он потерял сознание. Никаких мыслей, никаких картин – бездонное, бесконечное пространство полного забытья. Время тоже пропало вместе с болью и страхом. А может быть он уже умер? ...

далее 3-2