Гордиться этим или горевать

Гордиться этим или горевать
Я свет увидел в страшную годину,
Война хоть миновала середину
Но, ни одна ещё заплачет мать.

А у моей улыбка на лице,
Хотя боёв лютует завируха,
Глаза к беде привычны, смотрят сухо,
Не выдадут тревоги при мальце.

Зачем тебе росток осенний знать,
Что по весне цветущею порою
Уж расцветал бутон хорош собою,
Чтобы набравшись сил благоухать.

Но не случилось радость сохранить.
Побег весенний буря изломала,
Мать от беды тогда слабей не стала,
Что не убило – должно укрепить.

И вот, как отгремело полвойны,
Явилась маме мысль о новой жизни,
Нельзя чтоб для народа только тризны,
Побеги свежие расти должны.

От дома гром сражений отступил,
Природа возместить урон стремится,
Коль не вернуть в войне пропавших лица,
Так надо – чтобы вместо кто-то жил.

И я пришёл помеченный войной
Когда заря победы уж всходила,
Но почтальонка взгляд всё ж отводила,
Не ведая, что принесла с собой.

В суровый и холодный мир входя
Старался маму плачем не тревожить,
А смехом и улыбой радость множить,
В дне завтрашнем надежду находя.

Война родной покинула предел
Остывшее оставив пепелище,
Но мама знает, что тепло отыщет,
Чтоб всход осенний веселей глядел.

Так я и рос заботой окружён
Под маминым всевидящим надзором,
В невместном детстве, в возмужанье спором,
С мала переть готовый на рожон.

И пёр, и не по-детски получал,
Но и другим пускал из носа юшку,
За дело чаще, иль не за понюшку,
Цена и соль всех будущих начал.

И будущность, восьмой десяток лет,
Стремит по жизни знаемые лица,
Пора бы многим было и забыться,
Не с каждым бы глядел на этот свет.

Но не в ряду, отдельно, есть лицо,
Что много лет с меня не сводит взгляда,
Со мной горюет, достиженьям радо,
Когда меня считает молодцом.

Я безоружен перед ним всегда,
Кривить душою с детства нет охоты,
Соврать ему,.. ЕЙ,.. Обманувши – кто ты?
Нет, я всё тот же мальчик, как тогда...

Да-да тогда, когда пришёл отец,
В сорок седьмом Победа отпустила,
Мне три, я плакал, мама голосила
При мне впервые, – страхам всем конец.

И в декабре, тогда, под Новый Год,
Всех нас Отец народу дал отраду:
– Все в магазин, продуктов сколько надо,
Пришёл конец всех карточных забот.

И ты, собрав немногие рубли
Своим трём детям праздник сотворила,
Наверно до войны богаче было,
Но мы-то с Катей помнить не могли.

Я вижу скулы, сжатые отца
И ты в слезах, невиданное дело,
А у детей лицо восторгом рдело,
Тепло, все дома, счастью нет конца.

Или ещё, портняжила, когда,
Костюмчик шила мне, ведь шёл я в школу,
Скакал нетерпеливый и весёлый
Не ведая, что Singer навсегда.

Когда возрос, уж взрослым мужиком
Её привёл с тобою познакомить,
Ты помогала наш дуэт настроить,
Твой камертон давал нам тон потом.

Весной тебя обрушила болезнь,
Живыми были лишь глаза и руки,
Ты не застала как родились внуки,
Но им заздравную шептала песнь.

Потом я был жарою оглушён,
Но холодел от грянувшей разлуки.
Калитники, свечей, горящих звуки,
И грудь терзает обречённый стон.

Тому почти полвека протекло,
Твоё моленье наш очаг хранило,
И хоть по-всякому за годы было,
С потерей, но юдолью пронесло.

Теперь настал и мой черёд просить
Создателя: – Будь милосерден к внукам,
Пусть дольше не узнают путь к разлукам,
А я,… могу их лишь благословить.

На мучивший вопрос нашёл ответ:
– Гордиться к жизни выпавшей порою,
Что становленья путь мной про̀йден с тою,
Что до сих пор попутный дарит свет.