Старая - старая сказка. (окончание)

Ты пока за златом дуй.
Я ж как честный обалдуй,
Пораскину головою,
И желания найду.

Не хочу я Клеопатр,
Ей же Цезарь панибрат.
А вот здешнюю принцессу
Лицезреть я буду рад.-
+ + +
А в палатах короля
Пел поэт струной звеня
Дочка знатная томится.
Вся во вздохах, уваля.

Только день сменила ночь
Ровно в полночь эта дочь,
Вжик! Исчезла из кровати.
Словно тень умчалась прочь.

По безлюдным площадям
Цербер по ухабам ям,
Мчит, в зубах держа принцессу,
Яновым служа страстям.

Пёс бежит, принцесса спит,
Коготь о гранит искрит.
На гостиничном балконе,
Ян как на часах стоит.
*
Воин смотрит чуть дыша:
- Как принцесса хороша!-
А на улице пропажу
Стражники найти спешат.

Как иначе, сам король
Им устроил «карамболь».
Хоть они гнались со страстью,
Результат погони, ноль!

Сюзерен издал приказ,
Чтоб все стражи, в поздний час,
Стоя на посту, не спали,
И ворам подбили глаз.

Время день за днём идёт
А принцессу всё крадёт
Этот вор неуловимый,
Лишь под утро взад несёт.

Папа с дочки спрос ведёт:
- Кто тебя, куда несёт?
Знать киднеппинг входит в моду,
Когда вор людей крадёт!

Видно скоро нашу мать,
Речь за выкуп нужно ждать.
Я ж казны не пожалею,
Лишь бы вора наказать!
+ + +
Во дворце полночный час.
Бьют часы двенадцать раз.
Мчит кобель, породы «Цербер»,
В свете тазиковых глаз.

Стражу обуял столбняк
Словно цепь на руки бряк.
Им бы Цербера на пику,
Пику не поднять никак.

Пёс принцессу пастью хвать,
Да и прочь скорей бежать.
Часовым лишь остаётся
Их глазами провожать.

Но начальник стражи всей,
Тот ещё был прохиндей.
Прежде чем идти на службу
Обожрался кислых щей.

И в ответственный момент,
Он смотался в туалет,
А когда пришёл обратно,
Вора уж простыл и след.

Но пупкарь, и есть пупкарь*
Он не поп, не пономарь.
Он как клещ, во что вцепился
Всё искурит, как букварь.
*- охранники прижимали алебарды к пупку, отсюда и прозвище

Словно гаденький хорёк,
Он за Цербером побёг.
Пробежал аж пол столицы,
И принцессы схрон засёк.

А ещё заметил он,
Как какой-то фанфарон
Бдит на спящую принцессу
Словно сыч, со всех сторон.

Утром, этот Цербер-гад
Потащил принцессу взад.
К королю хорёк помчался,
На подробный, на доклад.

И поведал всё-всё-всё.
Пёс-монстрюга, ё-моё
Дочку к солдафону носит
Бес согласия её.

Вот тогда решил отец,
Положить всему конец,
Янека послать на плаху,
А принцессу, под венец.

Целый год, без суеты
Ехали к отцу сваты.
Калым ему везли богатый,
Дочке скромные цветы.
+ + +
Яна стражники сгребли,
И в тюрягу упекли.
А на площади дворцовой
Плаху за ночь возвели.

Словно туча мрачен Ян.
Мрак тот с Тихий океан.
Завтра он взойдет на плаху
Срубит с плеч палач изъян.*
+ + +
Площадь, чёрный эшафот.
Караула строгий взвод.
Вдруг к осужденному на плаху.
Ведьма странная идёт.

С кочерыжкой на плечах.
Зелень листьев в бигудях,
А ходули, как не странно,
В модных липовых лаптях.

На ходульках хрым-хрым-хрым.
Искры с глаз, из носа дым,
Молвит голосом капустным:
- Скоро станешь Ян святым!

Пламень трупу ни к чему,
Одного я не пойму.
Почему же за огнивом,
Я должна идти в тюрьму.

Я прошу тебя, «MY FRIEND»
Сделай, так сказать, презент.
Если мне вернёшь огниво,
Станешь вольным сей момент.-

- Вот что я скажу тебе!
Твоё место на костре.
И кабель который Цербер,
Сотворит автодофе!-

Ян конечно блефовал.
Он огниво потерял.
И поэтому пред ведьмой
Просто цену поднимал.

В тот момент чугунный люк
Тихо приоткрылся вдруг,
Бац, и золотарь из люка,
Настоящий Янов друг.

Тут солдат воспрял душой:
- Слушай друг мой дорогой!
Тебе нужно за огнивом
Побежать ко мне домой!-

В люке золотарь исчез,
На шконарь солдат залез,
Кочерыжку ведьма чешет
Видно клещ под лист пролез.

В каземат король спешит,
Следом дочка семенит.
Эту свиту замыкает
Прокурора строгий вид.

Пики взяв «на караул»
Расступился караул.
И король с ужасным ликом.
К арестанту заглянул.

Прокурор поставил стол.
Приготовил кат топор.
На вора принцесса смотрит,
С отвращением, в упор.

Первым слово взял король:
- Отвечать мне вор изволь!
Как посмел ты красть принцессу?
В голове мозгов что ль ноль?

Самый мягкий приговор,
Это плаха и топор!
Не опасный для короны
Это безголовый вор!-

Хоть принцессе люб солдат,
Эполеты, аксельбант.
Но в её речах был слышен,
Только трёхэтажный мат:

- Ты какого, мать твою,
Светлость воровал мою?
Я тебя, сучок армейский,
Заживо в тюрьме сгною!

Будешь знать, как воровать!
Клептоман, ядрёна мать!
Прикажу тебя, скотина
Заживо клопам отдать!*

За твою, ко мне любовь,
Они выпьют твою кровь.
У меня жених в Париже,
Наплевать мне на стрельцов.

Если люба я тебе,
То скажу не по злобе,
Моё тело, честь и совесть
Не подарок голытьбе.

Миллион монет златых,
Тогда может я на них,
Стою волю и сменяю,
Мысль усёк мою, жених!-

Но тут слово взял палач:
- У меня в руках не клач.
А топор, с верёвкой мыло!
Я же кат, а не циркач!

Я могу день обождать,
И солдата не пытать,
Но мадемуазель за это
Мне аванс должна отдать!

Сотня злотых аккурат
Мою совесть усыпят,
Топором же я на кухне
Порубать могу цыплят!-

Голос подал прокурор:
- Ты меня послушай вор.
Мысль, что ты чувак богатый
Вызвала во мне фурор!

Я, подобно палачу,
Триста золотых хочу,
И тогда о приговоре
Я тактично промолчу!-

Слушает король базар:
Честь для дочери – товар.
Жизнь и Смерть палач толкает,
Словно медник самовар.

Прокурор и сам, как вор
Золотом У.Ка. подпёр.
Только он, король законный
Без награды до сих пор….
+ + +
Суть, да дело суд вершит,
За огнивом друг спешит.
А у люксовых покоев
Караул стрельцов стоит.

Зажурился золотарь.
Туалет ему алтарь
А проплыть между охраны,
Сможет если, что пескарь.

Вдруг с небесной высоты,
Трубочист, из Тим-бухты.
С белоснежную улыбкой
Сажей, как котёл пыхтит.

Золотарь ему кричит:
- В каземате друг сидит,
А у входа в его номер
Стража грозная стоит.

В номер, мать её ити,
Мне по сливу не пройти.
Остаётся дымоходом
Нужно вот тебе идти.*

Вдруг в трубе раздался вой,
Не лешак, не домовой.
Чёрной сажею испачкан,
Это трубочист лихой.

Из голландской, из печи
Словно призрак в тьме ночи.
Чёрным-чёрным отпечатком,
Отражением свечи.

Номер люкс весь обыскал,
Но огниво всё ж достал,
Он пошёл центральным входом,
Мимо стражников, нахал.

И с дружком, золотарём,
К плахе кинулись бегом,
Где на чёрном эшафоте
Кат скучает с топором.

У солдата пуст карман,
Все слова его обман,
И палач уже собрался
Сделать парню обстроган.

С башни бьют часы звяк-звяк,
День отсроченный иссяк,
И палач сейчас покажет
В деле он какой мастак.

Топора заслышав звон
К плахе сразу с трёх сторон
Прибежал король с принцессой,
И конечно прокурор.

А с четвёртой стороны
Появились братаны.
Один имел одежды в саже,
А другой в дерьме полы.

Но огниво всё ж они
Другу, Яну принесли.
И солдат воспрявши духом,
Скромно короля спросил:

- Я хочу вас попросить,
Перед смертью покурить.
А ещё хочу с принцессой
Тет-а-тет поговорить!-

- Ты чего солдат, опух?
Ты забыл кто я? Лопух!-
Скорчила принцесса мину,
И заголосила вслух.

- Кто ты, милочка моя,
Без сомненья понял я!
Нам в цене сойтись осталось,
Я начну торг от рубля!-

Тут от наглости такой,
Онемел и сам король:
- Нас служивый унижает
Перед городской толпой.

Дочь гулящей объявил,
Мне калым не заплатил.
То, что прокурор хапуга,
Он публично заявил!-

Чтоб заткнуть солдату рот,
Всё же сюзерен даёт,
Разрешенье перекура:
- Пусть покурит идиот!-

Тут огниво Ян достал,
Высекать им искры стал.
Вдруг собаки появились,
Дыбом шерсть, клыков оскал.

Янеку рычит ЦербЕр:
- Говори, чего хотел?
Мы всё сполним, а колдунью
Загрызём про между дел!-

Начал тут солдат реветь,
Словно бурый он медведь:
- Серебра хочу, и злата,
И монет дешёвых медь!

Палачу дать сто монет,
И отправить на тот свет,
Пусть в Аду дрова рубает.
Дровосеков там же нет.

Триста прокурору дать
И на Минос отослать
Пусть быка он там осудит,
За разбой, ядрёна мать!

Дать принцессе миллион
И, сослать отсюда вон.
Ей наградой будет остров
Где вода со всех сторон.

А папашу короля,
Отошлите за моря,
И калым большой отсыпьте!
Я закончил! Уваля!

А меня с друзьями прям,
Отправь в город Амстердам.
Водка там дешевле пива
И полно гулящих дам!-
+ + +
Гоп-стоп банду короля
Три здоровых кобеля
По изгнаниям разметали,
По приказу. Уваля...
+ + +
Так закончился мой сказ,
Без вранья, и без прикрас.
Без королей жить точно лучше,
Чиркнуть кремнем бы сей час…

если бы Шитов был внимательным, то заметил бы, что сказки не просто переиздаются, а приводятся к чёткому ритму и размеру...