Я был там в детстве многократно.
Любил ночные фонари.
Любил такси и аккуратно
ходил на лодке до зари.
В отеле "Южная" мы с мамой,
с отцом видали "Бони М".
Негресса милая с Ботсваны
поцеловала нас взамен.
И в Петергофе были тоже.
Но я дворца не полюбил.
Фонтаны хороши, о Боже,
а паче - Гена-крокодил.
И камешки, по коим бегать -
вдруг орошать себя водой.
А взрослым... взрослым неумехой
я был там за водой святой.
Теперь там дочь и мама дочи.
И Вика, дальняя звезда,
блестит ногтями у обочин
и ждет меня как никогда.
И я приеду, я приеду,
благословлю тебя, Андрей,
на жизнь с красавицей поэта,
что не любила апогей.
Апологетка драных виршей,
бездарных, но таких родных.
Ах, сын ее учился ближе
и вышел в воины - не в жмых.
Она и навещала сына.
Сидела в ресторане вдруг,
особо не флиртуя: стыдно
при командире общих мук!
Ох, Ленинград - Иосиф Бродский,
я был на улице твоей.
Там хорошо и как-то плотски,
там церковь водит голубей.
И дочь моя сидит в алькове.
Читает папины стихи.
И любит так, что не до крови,
не до невнятной чепухи!
|