Медленный яд

Всё разрушается как данность,
Вначале плоть, потом — душа.
Чужое всё, и в этом странность, —
Живём мы, Господом дыша.

Ржавеет сталь, грубеет кожа.
Но уникален каждый миг.
А мы напрасно время крошим
Под не напрасный птичий крик.