Безжизненный, изжёлто-бледный свет
Да спертый дух заполненного зала.
Когда же? Страсти ждать подавно нет:
Толпа и так довольно ожидала!
Но вот, глухой и робкий слышен скрип,
Подметок шорох справа, за кулисой;
Едва вздохнул паркет, взошел старик -
Подумайте - нехоженный и лысый!
В руках сжимая мятые листы,
С ухмылкою на публику взирает,
Как будто ждет скончанья суеты;
Толпа, ропча, невольно замирает.
"Поэт? Ну что же, право, за поэт?!" -
"Да будет вам! В программке опечатка."
И тут как будто ярче вспыхнул свет
И поглотил сиденья без остатка.
Он говорит? А, может быть, поёт?..
А, может, эта песня только снится?
Не дышит, не шевелится народ:
Он внемлет! Он не может шевелиться!
Вдруг кажется, вдали шумит гроза,
И молнии отчаянно сверкают.
Слова? Нет! Нет! Словами не сказать
Те образы, что в памяти всплывают.
Толпа распалась. Можно разглядеть,
Кто стар - кто млад, кто беден - кто домашен,
Вздыхают двое, глухо плачет - треть:
Поэт - колдун, шельмец - и этим страшен.
Лишь четверть часа - кончен вечный стих,
Старик непринужденно удалился.
Народ, как прежде, нем; как прежде, тих -
Он будто сыт и будто бы напился.
Места начнут со временем пустеть,
И скоро зал безлюдным станет снова;
Лишь между кресел можно углядеть
Поэтом прежде сказанное слово...
|