Память об отце

Помню дни лихолетья,
Гвалт толпы у крыльца,
Босоногие дети
Провожали отца.
Провожали на битву,
Что звалась мировой;
Мать, читая молитву,
Обливалась слезой.
От суровой разлуки
Сердце сжалось в комок,
С дрожью сыпали руки
Сухари в вещмешок.
Старый дядя Мишуха
Всё напутствовал в путь:
-Ты смотри там, Пашуха,
С пулей сладь как-нибудь.
Старым правилам следуй,
В бой идя — помолись
И домою с победой
Хоть помри, а вернись.
Но, не дав обещанье -
Жизнь прожить не одну...
Он подвел на прощанье
Всех троих нас к окну.
-Вон, смотрите — дорога,
Я сейчас тороплюсь,
Вы постойте немного,
Я по ней же вернусь.
Дрожки вмиг прогремели,
Словно канув на дно,
Долго-долго смотрели
Мы в пустое окно.
Грязь — промозглое тесто
Дни успели стереть,
Никому не известно -
Где и как умереть.
А потом получали
Письма с фронта домой,
В них с тревогой читали:
- Я покуда живой.
Вот сейчас за спиною
Батареи молчат:
Что случится со мною -
Обо мне сообщат.
И под Курской дугою
Пуля жертву нашла,
В дом со страшной бедою
Похоронка пришла.
Но не верилось шибко
В час, который пробит,
Может — это ошибка,
Может он не убит?

****
Дни тревог пролетели,
Видно так суждено...
Еще долго смотрели
Мы в пустое окно.


(Кухтину П.И, погибшему на Курско-Орловской дуге, посвящается)