МОЛЧАНИЕ О БУРИМЕ ЖЕЛАНИЙ

Держать всё в себе - я не Феликс Дзержинский,
железный, пока не доходит до пыток:
тогда он и огненный и пассажирский,
как те пассатижи цыганских кибиток;

мне нужно, напротив, сказать, обозначить,
НАЗВАТЬ - и тогда все желания праздно
приходят в себя и не требуют сдачи,
и ты их исполнить согласна, согласна...

Но это со мною. Как с поднаторевшим
в обычном раскрытии сердца и мыслей
по опыту Оптинских старцев, пусть грешен
и пусть горожу отсебятину жизни,

с другими сложнее и проще, родная,
они о желаниях ИСТИННЫХ редко
с тобой говорят... где пивная - пивная,
мальчишник - мальчишник,

а ветка - пусть ветка

ольхи иль черешни, а может, черёмухи,
что рвали по детству в родном палисаднике,
пока нас ни взял на поруки Приёмыхов,
и стали мы как безголовые всадники,

коня подозвали, но конь - пусть не краденный -
меня не признал за родного наездника
и с неким желанием бледного антика
сорвался в проёмы цветаевской лестницы...