Поэма в петле.
Когда судьбой поэту выдан рок
Родиться на равнине Среднерусской,
Увы, его ждёт тягостный итог.
Пропустит сквозь себя шары корпускул
Он - эти реки, долы и холмы,
Влюбляясь в каждый камень сердца жаром
И вознесёт в стихах из вечной тьмы.
Щедра судьба, однако, на удары,
Что отпускает в эту Русь и Грусть.
И сердце, загорелось что кометой,
Взорвёт до срока в исступленьи чувств
Посмевшего влюбиться в Русь поэта.
Но я люблю. Поэтов череда,
Приняв судьбой загаданные муки,
Хранит страну бессменно навсегда ,
Отныне слившись с нею в каждом звуке..
Истории суровая петля,
Быть может мне охватывает шею
Уже. Влюбившись в русские поля,
Поделать с этим вряд ли что сумею.
Живу пока.Пока живу, спеша,
Неровно-нервно складываю строки,
Пока не поизносится душа.-
Мне очень нужно уложиться в сроки.
Мне век жестокий выпало любить ,
И, тяготы его взвалив на плечи,
Являть механику с методикой борьбы
Времён в простой и ясной русской речи,
Раздвинув круг и палочку приняв,
Не зная, чем чревата эстафета.
А время жадно смотрит как удав
На лоб мой, где горит клеймо поэта.
Мне уголок заказан на Земле,
На гроб в бору давно растёт сосёнка,
И шее часто холодно в петле,
Что времена затягивают тонко,
Как Пушкину и Лермонтову. Книг
Моих достаточно, чтоб осчастливить печку.
Дантес уже, наверное, возник
И на моей ждёт где-то Чёрной Речке.
Есть для меня уже в стволе патрон.
Я с Маяковским. Гумилёв на бруствер
Идёт со мной, отбившись от времён-
От шавок, весь оставшийся в Искусстве
Любить страну до смерти, до ничто,
В неё корнями навсегда врастая.
Что век мой?- Мандельштамов ли? цветаев?
Мой приговор отложен на потом,
Но шрифты набраны- рубахи смертной петли. -
Узор не нанесён лишь на утОк.
Мой бриг летит как при хорошем ветре.
Восходит солнце, и горит восток...
|