Темнота

Раньше читала, как люди во сне, наткнувшись на темноту, ищут руки любимых. Я же привыкла драться с ней в одиночку - без фонарей, без спасательных кругов из чужих ладоней. Просыпалась с синяками под глазами, но гордая: "Сама справилась, как всегда". А за день до тридцатилетия панические атаки ушли. Испарились, будто их и не было. Тридцать лет они грызли ребра, а потом - щелчок. Тишина.
Через две недели он написал. Не он - пока ещё просто имя в мессенджере, случайный вопрос о чем-то давно забытом. Я ответила сухо, как осенний лист. Думала, забудет.
А в январе, когда пневмония скрутила меня в постели, он пророс. Сорняк. Не метафора - стало тесно в рамках логики. Его сообщения, редкие, как всходы сквозь лед,, его лицо, которое мозг лепил из теней на стене. Корни впились в грудную клетку, будто искали, куда девать пустоту после паники.
Стихи. Думала, мой творческий пик закопан вместе с юношескими дневниками. А с января - прорвало. Пятнадцать стихов, будто осколки разбитого градусника: ртутью по полу, ядом по строчкам. Пишу про реку, про тишину, которая гуще крика, про тета-фазу сна. Никаких имен. Только ветер меж строк, да шепот: "Ты же знаешь, откуда это".
P.S. Алгоритмы сегодня снова молчат. Ни его лица, ни цитат, ни мемов. Только реклама термометров - "Чтобы точно знать, когда пора сдаваться". Смешно. Я и так знаю: пора - это никогда.
P.P.S. Бурьян под окном теперь выше меня на полтора метра. Душа шепчет: "Это не сорняк, а дикий цветок. Ты просто не знаешь его названия". Отвечаю: "Названия не нужны. Пусть растет - без ярлыков, без сроков годности".